История с летчиком Александром Акоповым, который вручную посадил в Стамбуле самолет, разбитый градом, вызвала большой резонанс. После того, как Акопов мгновенно стал героем соцсетей, а президент вручил ему орден "За мужество", пользователи этих самых соцсетей стали стремительно разгонять вокруг личности Акопова "зраду". Ему вменяют в вину то, что он — из Донецка, а также фото главы МИД РФ Сергея Лаврова на аватарке.
Александр Акопов сейчас находится в Стамбуле. Поэтому мы поговорили с ним по телефону и расспросили о том, каково это, посадить разбитый градом самолет и прослыть героем, а после — столкнуться с градом ненависти из-за своего происхождения и фотографии в соцсети.
— Когда вы героически посадили разбитый градом самолет в Стамбуле, вам все апплодировали, президент наградил вас орденом. А потом люди начали разгонять "зраду" — из-за вашего профиля в социальной сети. Вы следили за тем, что о вас пишут?
— Не то чтобы следил, но до меня доходили некоторые высказывания.
— И что вы чувствуете по этому поводу?
— Конечно, неприятно. Но я к этому так отношусь: на каждый роток не наденешь платок. В такое время, в которое мы живем, это нормальное явление. Есть человека назвали героем, его обязательно нужно раскритиковать.
— Вам, среди прочего, вменяют вину то, что вы из Донецка...
— Вообще-то я родом из Борисполя, Киевской области. Но проживаю я в Донецке, действительно. Когда мне было 13 лет, отца перевели в Донецк, он у меня тоже летчик, у нас династия. И жил я там до 21 года. А потом я летал из Донецка.
— Расскажите немного подробнее о себе. Где вы учились на летчика?
— Я закончил Краснокутское летное училище гражданской авиации в 1987 году. Потом — Санкт-Петербургский государственный университет гражданской авиации. Работал в Донецком объединенном авиаотряде, потом — в компании "Роза ветров". А после всех этих событий в Донецке я работаю в турецкой авиакомпании AtlasGlobal. Уже 3,5 года.
— Какой у вас стаж работы в авиации?
— Летаю с 1987 года. Получается, ровно 30 лет.
— То есть, после начала конфликта на Донбассе вы уехали из Донецка?
— Да.
— А тот профиль в соцсети, где на аватарке стоит фото главы МИД РФ Сергея Лаврова — ваш?
— Да, мой.
— Всего один вопрос: почему Лавров?
— Это наша борт-проводница меня сфотографировала. Я просто-напросто похож на Лаврова. У нас одного типажа лица, черты схожие. Да, я поставил на аватарку, но это было давно, еще до начала войны в Донецке.
Фото: facebook.com/Akopov
— Вы ее не поменяли после того, как война началась?
— Я не собираюсь ее менять. Хотя после того, как я посадил самолет, и в соцсетях начали писать обо мне, сторонние люди начали мне советовать поменять аватарку. Но я понимаю, что это меркантильные интересы. Я-то не связан никак с политикой.
— А как вы расцениваете конфликт на Донбассе?
— Здесь даже комментировать нечего. Я очень переживаю из-за этого. До такой степени, что аж дыхание спирает. Лучший аэропорт, лучшая футбольная команда. Представьте, каково это, все потерять? Словом, война есть война.
— Объясню, почему я спрашиваю: из-за фотографии Лаврова многие обвинили вас в симпатиях к России…
— Понимаете, говорить можно все, что угодно. Симпатии к России? Да, у меня есть симпатии к России. Симпатии к российскому хоккею. А к футболу — украинскому. Но живу-то я и работаю в Украине. Обвинять меня в сепаратизме не стоит.
— Вы ощущаете себя героем?
— Я простой, нормальный человек. Делал свою работу.
— Расскажите, как это было. Что чувствует пилот самолета, разбитого градом? Как вам удалось его посадить?
— Я, конечно, переживал. Вам как людям, далеким от авиации, наверное, сложно понять, как это выглядит. Попробуйте представить себя на месте водителя за рулем автомобиля, когда вот-вот может случиться авария, ДТП. Вы едете и понимаете, что что-то идет не так. Но импровизации здесь быть никакой не должно. Есть инструкции, есть мониторы, которые срабатывают, но на каком-то этапе нужно принимать свое командирское решение.
— И какое решение приняли вы?
— Колебаться здесь не было смысла — я понимал, что самолет нужно сажать, и чем скорее, тем лучше. Ситуация была аварийная, и я сделал все, что от меня зависело. Я долго учился на пилота, поэтому пустил в ход свой профессионализм.
— А до этого у вас бывали подобные аварийные ситуации?
— Да, но было немного проще, чем в этот раз. Случился пожар двигателя на Як-42. Это был, наверное, 2000-й год. Мы вылетели из Вены и успешно сели во Львове.
— А как на то, что произошло по пути в Стамбул, реагировали пассажиры в самолете?
— У меня не было возможности и времени с ними общаться. Хотя я слышал крики — была паника на борту. Но старшая борт-проводница хорошо себя проявила в этой ситуации, смогла успокоить.
— Спасенные вами люди пытались вас как-то отблагодарить?
— Только в соцсетях. Потому что их сразу после посадки увели в зал ожидания, не было возможности. А сейчас — да, пишут, говорят спасибо.
— Вам звонил с благодарностями кто-то из должностных лиц?
— Да, министр инфраструктуры Владимир Омелян, и сам президент Петр Порошенко.
— А что он вам сказал?
— Давайте не будем обсуждать, это наш личный с ним разговор. И я благодарен за то, что это событие не осталось незамеченным. Но по поводу фото Лаврова ничего не сказал. На таком уровне люди такую, извините за выражение, галиматью не обсуждают.
