Развод ради встречи. Что будет с войной и миром на Донбассе после разведения войск в Петровском

Сегодня, 9 ноября, в Петровском на Донбассе начался развод войск - уже третий по счету за президентство Владимира Зеленского. 

Из них более-менее безоблачным было разведение в Станице Луганской - видимо, благодаря эффекту неожиданности. Но два следующих эпизода определенно были на грани срыва - причем срывали процесс активно с украинской стороны. 

Видимо поэтому, начавшийся еще 26 июня процесс отведения в Станице завершается еще двумя участками через целых четыре месяца. Хотя само мероприятие технически занимает максимум 3-4 дня. 

Это говорит о том, что при большом желании завершить войну, как это декларирует Зеленский, управиться с разведением было реально еще летом. А на ноябрь уже можно было "разводиться" на новых участках по всей линии фронта. Имея за плечами и обмен пленными, и проведенную встречу в нормандском формате. 

Однако вместо этого ситуация, даже несмотря на состоявшееся разведение в Петровском, зашла в определенный тупик. Связанный прежде всего с потерей времени администрацией Зеленского - которое оппоненты мира использовали для мобилизации сил, а Россия и Европа - для ужесточения условий встречи Нормандской четверки. 

"Страна" разбиралась, что будет дальше после разведения сил в Петровском. 

Как срывали Петровское

Наиболее характерным примером срыва было, конечно, Золотое, где в октябре высадился десант националистов - параллельно они устроили Штайнмайер-майдан в Киеве. Их пришлось уламывать на невмешательство почти весь октябрь. 

По слухам, по итогу власти пришлось идти на "политический бартер" с Аваковым, которому подконтрольна часть националистов. Содействие министра в их приструнивании, по одной из версий, было условием того, что человек Авакова Кучер стал губернатором Харьковской области.

В Петровском всего этого не было. И, казалось бы, ничего не предвещало проблем. Но они появились. 

Сначала Киев, как и было в Золотом, отказался разводить войска в дату, согласованную накануне в Минске - 4 ноября. Штаб ООС заявил, что были обстрелы, а поэтому не выдержан семидневный режим тишины. 

В "ДНР" же в этот день выпустили белую ракету как знак готовности к разведению. Но не получив ответа от ВСУ, обвинили Украину в нарушении сроков. 

Все это фиксировало ОБСЕ и выглядело снова не в пользу Киева, который точно таким же способом срывал и разведение в Золотом. Видимо, тогда и созрел хитроумный план, как перебросить этот негатив на сепаратистов. 

Украинская сторона внезапно для всех объявила о готовности отводить войска на восьмое ноября. И даже стала собирать журналистов на это мероприятие. А накануне Петровское посетил целый десант политиков и западных дипломатов, включая поверенного США Уильяма Тейлора. 

О том, что состоится разведение именно восьмого, заявили и у Авакова. Отметив, что вместо ВСУ на участок разведения войдет полиция и Нацгвардия. 

Все это звучало крайне уверенно, пока не отреагировали в Донецке. Сепаратисты объявили, что 8 ноября не согласовано в Минске. Поскольку все даты разведения должны сначала обсуждаться сторонами, а не предъявляться в одностороннем порядке. 

После этого "ДНР" подало в Трехстороннюю контактную группу предложение развести войска н следующий день - 9 ноября. И вчера в полдень ОБСЕ заявила, что на это согласны все стороны. 

Почему Киев не мог сделать то же самое? Предложить свою дату в Минске, получить согласие всех и уж потом анонсировать разведение? 

Ответ здесь только один. Кто-то хотел устроить спектакль: мы готовы отводить войска, но враги снова сорвали мирный процесс.

Вряд ли эта постановка могла бы состояться без отмашки с Банковой. Что рождает следующее допущение: у Зеленского либо собирались вообще сорвать отвод войск. Либо собирались отводить, но попутно переложив часть вины за срывы на сепаратистов. 

В любом случае очевидной была попытка показать "ту сторону" недоговороспособной. Вероятно для того, чтобы обосновать дальнейшие пробуксовки на пути мирного процесса. 

Что будет после разведения?

Тем не менее, конфронтационный сценарий пока откладывается. Разведение состоялось, что завершает один из главных этапов подготовки встречи в Нормандском формате. 

Этой встречи добивается прежде всего Зеленский. Потому, хоть и со скрипом, но Украина выполняет "домашнее задание", без которого Путин встречаться в рамках четверки вообще отказывается. 

Первоначально условием Кремля было выполнение договоренностей, заключенных еще с Порошенко в 2016 году. Их ровно три:

1. Обмен пленными,

2. Разведение войск на трех участках,

3. Согласование Украиной формулы Штайнмайера - алгоритма, по которому на неподконтрольной территории проходят выборы легитимных ее представителей, их результаты фиксируются ОБСЕ, а Украина предоставляет ОРДЛО особый статус.

Встречу в Нормандском формате у Зеленского и в европейских столицах планировали чуть ли не на сентябрь. Однако с исполнением условий затягивали. А в Золотом процесс начал откровенно буксовать. Испугавшись националистов, Киев официально нарушил согласованную в Минске дату разведения. После чего условия Москвы к нормандской встрече начали ужесточаться. 

Из Кремля начали звучать заявления, что ввиду слабой договороспособности Киева, нужно сначала детально согласовать проект решения нормандского саммита. А уж потом его проводить. 

Проще говоря - в Москве хотят видеть, в каком виде Украина собирается внедрять закон об особом статусе Донбасса, а также по какому закону проводить там выборы. 

"Встрече в Нормандском формате должна предшествовать имплементация формулы Штайнмайера в украинское законодательство", - так звучит это условие в комментариях пресс-службы Кремля после разговоров Путина с Макроном и Меркель в конце октября.  

Всё это полностью идет вразрез со сценарием, который озвучивал Зеленский: привезти Путину, Макрону и Меркель некие предложения Украины и обсудить их с "четверкой". Что, разумеется, не гарантирует вообще никакого результата от этой встречи, кроме обмена мнениями. Тем более, что Зе уже говорил, что из документа об особом статусе исчезнут и автономные права Донбасса, и амнистия. А это Москва вряд ли будет вообще обсуждать. 

Поэтому в Кремле говорят, что обмениваться мнениями нужно на площадках, которые были для этого созданы - в минских рабочих группах, где представлены Украина, Россия, ОБСЕ и сепаратисты. В конце концов это можно делать и по личной телефонной связи между Путиным и Зеленским (тем более, канал уже налажен).  

Собирать же саммит лидеров четверки нужно лишь в том случае, если этому саммиту есть что принимать.

И тут у Владимира Зеленского возникает серьезная диллема. Он вынужден будет уже сейчас и крайне спешно начинать работу над законом об особом статусе, срок действия которого истекает в декабре. И очевидно, что РФ скорее всего не даст изменить этот документ сколь-нибудь серьезно - иначе она просто заблокирует дальнейшее урегулирование. 

А внедрение этого закона может стоить Зеленскому новых Штайнмайер-майданов. Причем куда более жестких - ведь одно дело формула Штайнмайера, подтвержденная в Минске, а другое - имплементировання в закон об особом статусе, а также в закон о выборах на неподконтрольных территориях. 

В теории голосов Рады для этого у Зеленского хватит - поможет "Оппозиционная платформа - За жизнь" даже если часть "слуг народа" голосовать откажется. Однако политическое цунами, которое может подняться после, чревато для Зе крупными неприятностями - от силовых акций националистов (непонятно, будет ли гасить их Аваков) до раскола правящей фракции в парламенте. 

Именно поэтому пока у Зеленского повторяют раз за разом одну и ту же фразу - обсуждение закона об особом статусе и о выборах может быть только после нормадской четверки.

А это, как видим, прямо противоречит условиям Москвы.

Встреча под газом

Усугубляет ситуацию близость зимы, до которой в Киеве дотянули минский процесс. А значит, теперь к вопросу Донбасса на Нормандской встрече добавляется еще и тема газа: транзитный контракт с Россией заканчивается 31 декабря. Что ставит перед Европой проблему получения "голубого топлива". 

Если бы Зеленский выполнил "домашнее задание" по Донбассу еще летом (а все рычаги у него для этого были), то газовую тему можно было разруливать отдельно. Теперь же она однозначно будет выноситься на Нормандскую встречу. А это еще один фактор давления Европы на Украину. 

Тем более, что недавние переговоры по транзиту газа сорвались из-за отказа Украины обнулять судебные претензии к "Газпрому". После чего даже Дания - последний форпрост сопротивления "Северному потоку-2" - дала разрешение на прокладку трубы по своей акватории. Догадываясь, что политическая поддержка Киева - это одно, а перспективы остаться без газа на следующий год - совсем другое. 

То есть, теперь для РФ затяжка времени по встрече Путина с Зеленским даже выгодна: после Нового года она пройдет в состоянии остановки транзита газа через Украину в Европу. Что еще более усилит давление на Киев со стороны Берлина и Парижа. Не зря спикер Путина Дмитрий Песков заявил на днях, что говорить о встрече до конца года "пока рано". 

Как ответит Владимир Зеленский на эти вызовы - сказать сложно. Вполне вероятно, что после разведения войск мирный процесс уже серьезно застопорится - упираясь в стену необходимости выполнения политической части Минска и в вопросы газа.

Сейчас у Зе скорее всего начнется период усиленных консультаций как внутри страны, так и с западными партнерами Украины. Будет прощупываться реакция внешних и внутренних сил на их готовность компромисса с Россией по указанным выше вопросам. Остается следить за сигналами ключевых игроков - Европы, США и силового блока в лице Авакова. 

"Стена" в конце тупика

Если же довести процесс до реинтеграции Донбасса не удастся - а к этому, судя по поведению Зе-команды, все идет - то в Киеве уже рассылают сигналы о том, что готовы на полную заморозку конфликта. 

Об этом давно говорят у Зеленского (как он сам, так и министр иностранных дел Вадим Пристайко). Вчера с требованием выйти из Минских соглашений и заморозить конфликт на Донбассе выступила партия "Голос".

А сегодня был опубликован социологический опрос, который наводит общество на мысль, что Донбасс реинтегрировать вообще не надо - потому что его население хочет в Россию.

Издание "Зеркало недели" провело опрос среди жителей неподконтрольных  территорий Донбасса относительно того, каким они видят будущее Луганска и Донецка в случае окончания войны. Опрос показал, что только 5% хотят вернуться в состав Украины, а 65% считают, что территория "республик" должна стать частью Росии. 

По сути это социологическая артподготовка к срыву Минского урегулирования. "Там живут уже не наши люди, поэтому возвращать их не имеет смысла", - читается между строк этого опроса. 

Главный редактор "Страны" Игорь Гужва у себя в Facebook описал перспективы выхода Украины из Минского формата и попытках заморозки конфликта.

"О "стене" и "заморозке" все чаще говорят в Киеве – политики, журналисты и прочие.

Но если допустить, что этот вариант каким-то образом все-таки будет реализован и Украина официально откажется от планов реинтеграции территорий на основе Минских соглашений. Что тогда?

Любопытно, что такой вариант у нас часто трактуется как "чудо-оружие" украинской дипломатии, которое поставит в тупик Москву и похоронит ее планы "втюхать" Донбасс Украине на особом статусе. Чего так многие в Киеве боятся.

Правда, есть и возражения. Мол, в таком случае санкции с Москвы будут сняты. Ведь позиция Европы – санкции до выполнения Минских соглашений. А если соглашения денонсированы по инициативе украинской стороны – то и санкциям конец.

Впрочем, это вопрос спорный. Но даже если санкции не снимут, то вариант стена+заморозка в Москве считается далеко не самым худшим. К такому выводу я пришел после общения в последние дни с некоторыми представителями российских экспертных кругов.

Самое плохое для России – это пролонгация нынешнего положения. Когда войны как бы нет, но она как бы есть. Когда Минские соглашения как бы действуют, но реализовывать на практике их никто не собирается. В такой ситуации Москва вынуждена тратить немалые силы и средства на поддержание "ДНР/ЛНР" в их нынешнем совершенно непонятном статусе (то ли будут интегрироваться в Украину, то ли нет). Да и плюс еще продолжается вялотекущая война, линия фронта которой проходит прямо у границ крупнейших городов "республик", что не позволяет нормализовать в них жизнь.

К тому же Запад постоянно обвиняет Кремль в невыполнении Минских соглашений, что служит постоянным очагом напряженности в отношениях Москвы с ЕС и США.

Поэтому для России любая определенность выгоднее, чем то, что есть сейчас.

Безусловно, идеальный вариант для Москвы – реинтеграция Донбасса в Украину на особом статусе, с сохранением неформального контроля над этой территорией.

Но если будет другой вариант – а именно заморозка конфликта с прекращением действия Минских соглашений (если не де-юре, то де-факто), то это тоже для России имеет свои плюсы в сравнение с тем, что есть сейчас.

Главное – прекратятся боевые действия, которые дезорганизуют жизнь "республик" многократно сильнее, чем жизнь Украины. Во-вторых, появится определенность. Станет понятно, что эти территории к Киеву уже не вернутся в обозримом будущем, а значит и относится к ним стоит примерно как к Крыму, а не как к временно подконтрольным районам, которые в любой момент нужно быть готовыми вернуть обратно. И появится мотив сделать так, чтоб эти территории жили явно лучше, чем соседние украинские, являя собой пример "правильного выбора".

Что же тогда будет с "ДНР/ЛНР"?

Многие, кто сейчас живет в Донецке и в Луганске, мечтают, что с ними, в таком случае, поступят как с Крымом – то есть Россия их присоединит к себе как регион РФ (по опросу, который сегодня опубликовала газете "Зеркало недели" этого хотят более 60% жителей неподконтрольных территорий).

Но пока ничто не указывает, что Москва готова пойти на этот шаг.

Также часто при слове "заморозка конфликта" вспоминают Приднестровье. Но тут совершенно иной вариант.

Приднестровье – это в экономическом, да и во многих других смыслах, молдавский регион. Предприятия, которые там работают, экспортируют свою продукцию по молдавским сертификатам соответствия. Более того, на Приднестровье распространяется действие зоны свободной торговли с ЕС, в которую вступила Молдова.

Собственно, именно так, вероятно, видели перспективу и те, кто разрабатывал Минские соглашения. Однако эти планы разрушились из-за нежелания украинской власти иметь свое "приднестровье", а окончательно были похоронены после отжима предприятий у украинских собственников на Донбассе в 2017 году.

Поэтому, если вдруг конфликт будет заморожен и война прекратится, то это будет не приднестровский вариант.

Куда ближе – вариант Абхазии и Южной Осетии, которые де-факто интегрированы в Россию (она обе республики признала) и с Грузией не имеют никаких отношений.

Но еще ближе вариант Нагорного Карабаха и его отношений с Арменией, о котором у нас говорят гораздо меньше.

Армения Нагорный Карабах (или Арцах, как его называют сами армяне) как независимое государство не признала. В Степанакерте находится свое правительство, предприятия платят в его казну налоги (хотя сам бюджет держится на финансовой помощи Армении). Но у всех жителей армянские паспорта и экономика полностью интегрирована с армянской, предприятия поставляют свою продукцию как предприятия армянские. Границы как таковой нет (штампы ставят только иностранцам). На линии разграничения с Азербайджаном стоят армянские войска, но каждый солдат перед отправкой в Карабах пишет заявление с просьбой о добровольной службе в этом регионе.

Ну и, естественно, отношение у армян к Арцаху, который они считают "исконно армянской землей", отнюдь не такое как у россиян к Осетии или Абхазии. То есть не как к чему-то непонятному и чужеродному. Карабах не выглядит убитой территорией, Армения вкладывает туда приличные (по своим меркам) деньги на развитие.

Подобная модель, не исключено, будет реализована и на неподконтрольной части Донбасса, в случае фактической денонсации Минска.

И для России, повторюсь, этот вариант выглядит как минимум понятнее, чем то, что есть сейчас. Тем более, что в таком случае действительно открывается перспектива постепенной отмены санкций. Пусть не сразу, но с течением времени.

Поэтому если кто-то в Киеве думает, что Москва сильно испугается "плана Б", то это вряд ли. Многие в Кремле только вздохнут с облегчением, так как, получается, сама Украина откажется от исполнения Минских соглашений и в отношении дальнейшей судьбы Донбасса появится хоть какая-то определенность. Что само по себе очень важно для российской бюрократической машины.

Но для реализации "плана Б" нужно еще придумать, как, собственно, технически "заморозить" конфликт. То есть как сделать так, чтоб перестали стрелять. "Стена" или "вал" - это скорее миф и повод для распила бюджета. Миротворцы, которые решали этот вопрос в других локальных войнах, также очень непонятная перспектива. Потому что их введение зависит от воли России и ее вето (или не вето) в ООН. И согласиться на них она может разве что в обмен на заключение новых Минских соглашений с одновременным снятием санкций.

Поэтому "план Б", как бы он не выглядел привлекательным для многих в Киеве, в Москве и в Донецке, на самом деле не так уж и просто перенести с бумаги в реальность.

А значит, стороны обречены вновь и вновь возвращаться к "плану А". А именно – к исполнению Минских соглашений, включая их политическую часть.

P.S. Мне кажется, что те, кто рассказывает про «стену» и «заморозку» на самом деле понимают, что это невозможно. Они таким образом просто пытаются сорвать любые подвижки по миру и сохранить нынешнее статус-кво - не заморозку конфликта, а состояние вялотекущей войны".